С Еленой Соломянко, ведущей солисткой балетной труппы Музыкального театра им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, мы поговорили о премьере, которой театр закрывает сезон 2023–2024, партиях, недавно появившихся в репертуаре танцовщицы, подготовке к новым ролям, возможностях и вызовах, амплуа и универсальности артистов.
Уже совсем скоро театр представит премьеру — три одноактных балета. Вы задействованы в двух — «Отражения» Юрия Посохова и «Красавицы не могут уснуть» Анастасии Вядро. Какое настроение у вас перед премьерой?
Настроение боевое, несмотря на усталость. Для меня сезон получился достаточно насыщенным. Было много премьер и текущего репертуара. На данный момент почти все спектакли станцованы, кроме новой тройчатки. Так что основные силы уходят на её подготовку. Мы все в предвкушении премьеры. Прикасаться к чему-то новому всегда интересно.
Давайте по порядку, от классической техники к современной хореографии. Это не первая ваша работа с Юрием Посоховым. Помогает ли предыдущий опыт?
Опыт, безусловно, помогает. У Юрия Михайловича узнаваемая лексика. И балет «Отражения» не исключение. Для меня его пластика достаточно комфортная. Все движения логично перетекают друг в друга, поэтому я чувствую себя очень органично. Надеюсь, визуально это тоже считывается.
Мы с удовольствием и интересом работаем над этим балетом. В «Отражениях» нет сюжета как такового. Есть красивая форма и внутренние взаимодействия между героями. Балет состоит из четырёх частей. Для меня основная — первая. В ней идёт женское противостояние, дуэль. Каждая девушка олицетворяет определённый характер и цвет: белый или красный.
Какой у вас?
Мой цвет белый. Образ элегантный, женственный, но в то же время не лишённый динамики и экспрессии. У моей героини есть стержень и внутренняя сила.
Юрий Посохов поставил «Отражения» достаточно давно, в 2005 году для труппы Сан-Франциско. Меняет ли он что-то при переносе балета в МАМТ?
Мы работаем с ассистентами Юрия Михайловича — Викторией Литвиновой и Карэном Иоаннисяном. Они постоянно контактируют с хореографом и обсуждают постановочный процесс. В целом, структура балета полностью сохранена. Но у Юрия Михайловича есть приятная для артиста особенность — он даёт творческую свободу, в хорошем смысле. Если артист чувствует какое-то движение немного иначе и это не идёт вразрез с концепцией или хореографическим рисунком, Юрий Михайлович позволит исполнителю оттолкнуться от внутренней органики.
Придумываете ли вы для себя историю своей героини в бессюжетных балетах в целом и в «Отражениях» в частности?
В любом балете всегда есть тема, настроение, внутренние конфликты. Хореограф закладывает некий смысл, даёт точку опоры и какие-то ассоциации. Также есть музыка и пластика, от которых я отталкиваюсь. Без мыслей в голове и внутренней работы невозможно что-либо воплотить. Поэтому всегда есть процесс поиска.
Ещё один балет предстоящего премьерного вечера, в котором вы задействованы, «Красавицы не могут уснуть». Анастасия Вядро в своём спектакле ставит танцовщиц на каблуки. Вызов ли это с учётом, что у труппы большой опыт в исполнении современной хореографии, разных её языков, причём достаточно сложных?
Это абсолютный выход из зоны комфорта для меня и, думаю, для всех девушек. Новая пластика и хореографическая лексика и, как вы отметили, каблуки. А это совсем иная работа для стоп. На каблуках мы иначе ищем баланс. Должен быть максимальный контроль и внимание к своему телу. Ведь после репетиции или на следующий день мы вновь сталкиваемся с классикой. Это действительно сложно, но интересно. Настя делает всё возможное, чтобы помочь нам достойно пройти через это испытание. Надеюсь, к премьере мы достигнем нужного результата.
Лично для меня есть ещё и хореографический вызов. В этом балете много ломаных, резких и острых движений, а моему телу больше свойственна текучая, мягкая, волнообразная пластика. Но мне нравится, что есть возможность открыть в себе новые грани.
Можно сказать, что эта хореография сложнее всего того, что было в вашем репертуаре из современного танца, или она просто другая?
Просто другая. Каждый раз, когда мы сталкиваемся с новой постановкой, мы осваиваем новую технику, лексику. Всегда есть какие-то сложности, с которыми приходится сталкиваться. И этот балет не исключение. Просто в нём несколько иная форма работы по сравнению с остальными.
У Анастасии заявлено много референсов, в основном кинематографических. Она обсуждала с вами, что именно она брала от каждого из источников и как он повлиял на её спектакль, персонажей?
Настя делилась с нами большим количеством информации. Рассказывала, чем вдохновлялась, что было точкой опоры в создании балета. В репетиционном процессе она даёт много ассоциаций, которые помогают в воплощении задач. У нас получается многогранная история. У зрителя точно будет возможность пофантазировать и найти свою точку соприкосновения с происходящим.
На поверхности можно увидеть, что произойдёт, если запереть женщин в замкнутом пространстве, лишить их свободы. Как они начнут коммуницировать между собой? Какие ситуации они будут создавать? Как будут трансформироваться сами по ходу действия?
Также на сцене присутствует героиня, которая достаточно отстранённо существует во время всего действия. И возникает вопрос, а может всё происходящее просто её воображение? Что происходит в голове у женщины — всегда большая загадка. Возможно мы найдём какой-то ключик или разгадку этого вопроса. В целом, в балете раскрываются разные женские архетипы, характеры и настроения.
В спектакле заявлены и другие отсылки, например, пластические к работам художников Эгона Шиле и Сальвадора Дали. Сразу перед глазами телесность, которая есть в работах обоих, и достаточная откровенность. Как явно эти грани выражены в балете, героинях?
Откровенным этот балет я бы не назвала. Безусловно, в нём подчёркивается красота женского тела, но без пошлости. Всё гармонично в рамках задумки и концепции.
Расскажите о своём архетипе.
Я готовлю партию Матери. Для меня это стало неожиданностью. Но Настя увидела меня в этом образе. Мать в этом балете раскрывается не совсем в типичном представлении. Запутавшаяся в себе женщина, которая потерялась в своих мыслях, жизни. В ней много страхов, её бросает в абсолютные крайности. То она с нежностью и заботой ласкает свою дочь, то пытается утопить её в ванной. Для меня это тоже некий вызов, поиск нового характера в себе, выход на новые эмоции. В жизни с этой ролью я пока не столкнулась. Интересно воплощать образ, основываясь не на собственном опыте, а на том, как ты можешь его представить и выразить задумку хореографа.
Какую партию, помимо Матери, было бы интересно исполнить?
В нашем балете каждый образ ярок и индивидуален. Все они достаточно равнозначные по своей силе и наполненности. В каждом есть, над чем поработать, о чём подумать. С интересом исполнила бы любую партию, которая мне бы досталась.